В XVII веке Испания пережила время, которое историки называют «век кризиса». Эту эпоху трудно описать одним словом: это не только череда военных поражений или экономических катастроф, но прежде всего — глубокое внутреннее переосмысление, с которым столкнулось испанское общество. Для многих современных мигрантов, приехавших из стран бывшего СССР, такие глубокие перемены покажутся знакомыми, и потому история Испании XVII века становится особенно близкой и понятной.
Демографический спад: Испания теряет людей
Сердце любого государства — его люди. Но в XVII столетии население Испании начало стремительно сокращаться. По разным оценкам, численность населения уменьшилась примерно на 15–20% за сто лет. Причины были разными, и каждая из них заслуживает отдельного внимания.
Во-первых, чума и эпидемии безжалостно опустошали города и села. Вспышка чумы 1596 года, а затем несколько волн в течение XVII века унесли сотни тысяч жизней. В Мадриде, например, только за 1628 год умерло свыше 13 000 человек, что составляло почти треть населения города.
Во-вторых, войны, о которых мы еще поговорим, требовали постоянной мобилизации мужчин трудоспособного возраста. Деревни пустели, поля зарастали сорняком, урожаи снижались. Чем больше Испания воевала, тем меньше становилось её крестьян — а значит, и хлеба, и налогов.
Особую роль в демографическом спаде сыграло изгнание морисков — потомков мусульман, которых в 1609–1614 годах насильно выселили из страны. По разным оценкам, Испанию покинуло более 300 000 человек, в основном из сельских регионов Валенсии, Мурсии и Арагону. Экономика этих областей долго не могла оправиться от потери стольких рабочих рук.
«Я видел, как после изгнания морисков деревни опустели, поля остались без пахарей, а виноградники — без виноделов», — писал современник тех событий, хронист Франсиско Мартинес Монтаньес.
В результате, к концу XVII века Испания, некогда густонаселённая и цветущая, стала страной запустения, с пустующими домами и безмолвными полями.
Серебро из Нового Света: инфляция и иллюзии богатства
Когда говорят о могуществе Испанской империи, прежде всего вспоминают несметные богатства, что поступали из американских колоний. Серебро, добытое в Потоси и Мексике, веками считалось символом испанского величия. Но этот поток драгоценного металла стал одновременно и благословением, и проклятием.
Вместе с серебром в Испанию пришла инфляция. Золото и серебро, хлынувшие на европейские рынки, обесценили валюту и вызвали рост цен на базовые товары. Люди с фиксированными доходами — ремесленники, служащие, крестьяне — беднели, а знать и королевская казна жили в долг, не замечая, что их богатство — лишь мираж.
Многие испанцы предпочитали жить на ренту, а не трудиться. Это вошло в поговорку: «Trabajar es cosa de moriscos» — «Работать — дело морисков». Испанское общество теряло экономическую инициативу, ремесла и производство приходили в упадок. В результате страна все больше зависела от импорта — даже хлеба и одежды.
«Мы купаемся в серебре, но умираем от голода», — горько шутил сатирик Кеведо.
Экономисты сегодня называют это явление «голландской болезнью» — когда сырьевое богатство уничтожает собственное производство. В XVII веке Испания стала первой жертвой этого феномена. Деньги утекали за границу, а вместо новых мануфактур появлялись бесконечные дворцы и монастыри.
Войны и поражения: от Потсдама до Рокруа
Если представить историю Испании XVII века как шахматную партию, то каждая война была ходом — слишком дорогим для проигрывающей стороны. Потсдамские войны, хотя и не всегда упоминаются в школьных учебниках, стали частью затяжного конфликта, именуемого Тридцатилетней войной (1618–1648). Испания воевала не только за свои интересы, но и в защиту католических союзов по всей Европе.
Война с Голландией длилась десятилетиями. В 1648 году Испания наконец признала независимость Нидерландов. Это был болезненный удар — ведь именно голландские провинции приносили огромные доходы в королевскую казну.
Франция стала главным противником на континенте. Битва при Рокруа в 1643 году стала символом конца испанского военного гегемонии. Молодой французский генерал Конде разбил непобедимые испанские терции, и эта новость облетела всю Европу.
Войны требовали денег и солдат. Испанские города и деревни пустели, налоги росли, а королевская казна была пуста. Долги росли, а кредиторы теряли терпение — даже могущественная Генуэзская республика требовала возврата займов.
«Испания воюет до последней монеты, но беднеет с каждым днём», — отмечал французский дипломат Жан Боден.
Разорённые, истощённые регионы больше не могли отправлять людей и хлеб. Война стала роскошью, которую Испания больше не могла себе позволить.
Потеря Португалии: конец Иберийской мечты
В 1580 году, после династического кризиса, Португалия и её заморские колонии перешли под власть испанских Габсбургов. Это казалось триумфом: вся Иберийская территория, от Галисии до Лиссабона, оказалась объединённой под одной короной.
Но к середине XVII века Португалия восстала против испанского владычества. В 1640 году, в разгар внутреннего кризиса, португальцы подняли восстание и провозгласили королём Жуана IV из дома Браганса. Началась долгосрочная борьба, в ходе которой Испания попыталась вернуть контроль над Лиссабоном и колониями, но безуспешно.
Потеря Португалии оказалась не только геополитической, но и психологической травмой. Мечта о «великой Иберии», объединяющей два народа, рассыпалась. Испания утратила доступ к португальским торговым маршрутам, утратила контроль над Бразилией, Африкой и Азией. Всё это только усугубило экономический и политический кризис.
«Объединённая Иберия прожила шестьдесят лет, но так и не стала настоящей семьёй», — иронизировал португальский поэт Камоэнс.
Реформы графа-герцога Оливареса: попытка спасти империю
В 1621 году на престол взошёл молодой король Филипп IV, а вместе с ним — его главный министр, граф-герцог Оливарес (Gaspar de Guzmán y Pimentel). Это был человек энергичный, умный и амбициозный. Оливарес понимал: если ничего не менять, империя погибнет. Он стал инициатором масштабных реформ, которые должны были вдохнуть новую жизнь в Испанию.
Экономические реформы
Оливарес попытался сократить расходы двора, навести порядок в налоговой системе, стимулировать развитие мануфактур и сельского хозяйства. Он поддерживал создание государственных мастерских, поощрял развитие суконного и стекольного производства, вводил новые налоги для знати.
Однако, реформы наталкивались на сопротивление. Испанская знать не желала платить больше, а простые люди уже были доведены до отчаяния. Часто новые налоги вызывали бунты и волнения, особенно в Каталонии и Арагоне.
Политические реформы: «Уния оружия»
Оливарес пытался навязать принцип «унитарного государства» и равного участия всех испанских провинций в военных расходах. Он называл это «Unión de Armas» — «Уния оружия». Но богатые северные регионы (Каталония, Арагон, Наварра) не хотели делиться своими ресурсами с бедной Кастилией. В результате, в 1640 году вспыхнуло Каталонское восстание, а затем и Португальское.
«Оливарес хотел единства, но получил раздробленность», — подытожил историк Антонио Домингес Ортис.
Реформы культуры и образования
Несмотря на все трудности, именно в эпоху кризиса Испания дала миру величайших художников и писателей. Веласкес, Мурильо, Сервантес, Лопе де Вега, Кальдерон — их творения стали символами «золотого века» испанской культуры. Оливарес поддерживал искусство, приглашал художников ко двору, покровительствовал театрам и университетам.
Это напоминает: даже в трудные времена страна способна создавать вечные ценности.
Внутренние реформы и их последствия
Система управления Испанией сложилась в эпоху Габсбургов как сложный симбиоз разных территорий, каждая из которых обладала своими законами и правами. Попытки Оливареса унифицировать управление, усилить роль центра, в итоге привели к ослаблению доверия между Мадридом и провинциями.
Крестьяне и горожане устали от налогов, войны и неурожаев. В 1647 году в Неаполе, принадлежавшем Испании, вспыхнул голод и началось восстание. В Каталонии и Португалии крестьянские бунты переросли в полномасштабные войны за независимость.
В то же время, многие реформы Оливареса были слишком запоздалыми. Они не смогли изменить основ экономической системы, основанной на феодализме, и не смогли дать импульс развитию буржуазии — той самой социальной прослойки, которая в других странах Европы вела общество к модернизации.
«Испания не погибла, но устала», — писал историк Грегорио Мараньон.
Испания после кризиса: что осталось и чему научились
К концу XVII века Испания уже не была великой державой, которой она казалась при Филиппе II. Империя уменьшилась, влияние ослабло, экономика пришла в упадок. Но страна не исчезла, не превратилась в руины. Испания сохранила свой язык, культуру, традиции и самобытность.
Историки часто спорят, почему Испания не смогла преодолеть кризис. Одни винят внешние войны, другие — ошибки правителей, третьи — саму структуру общества. Но для нас, живущих здесь и сейчас, важно другое: Испания прошла через столетие испытаний, сохранила себя и сумела начать новое возрождение уже в XVIII веке.
Сегодня, глядя на залитые солнцем улицы Мадрида или тихие деревни Андалусии, сложно представить себе те времена разрухи и страха. Но память о них — часть национальной идентичности, источник внутренней силы.
«Судьба Испании — в её умении переживать и возрождаться вновь», — писал философ Хосе Ортега-и-Гассет.
Кризис XVII века — не только драма власти и денег, но и урок о хрупкости и стойкости, о том, как народ может выстоять перед лицом бедствий. Эта история, полная горечи и надежды, напоминает нам о том, что за каждым государством — судьбы миллионов людей, их труд, вера и мечты о будущем.
